Утренний хоббит - Страница 108

108

— Что же нам делать дальше? — нахмурив брови, засомневалась Мари. — Мы пойдём, а они — всей бандой — неожиданно выскочат из своих дырок и набросятся…. И эти мешочки-комочки…. Что это такое, а? Очередной пакостный подарок? В смысле, «Троянский конь»?

— Я думаю, что с нами, просто-напросто, любезно поделились продовольствием, — улыбнулся Томас. — А ты, дорогая, если я ничего не путаю, предлагала этих добряков забросать камнями…. Ай-яй-яй! Откуда такая кровожадная воинственность?

— Не знаю, право, — мило покраснев, засмущалась невеста, вернее, уже юная гражданская жена. — В авантюрных романах, которые мне доводилось читать в Другом мире, все главные героини — женщины отважные и, безусловно, решительные…

— Главные героини?

— Ну, в общем, да. Ты же у нас — раз победил Зелёного Дракона — местный главный герой? Значит, я — главная героиня…

В маленьких холщовых мешочках обнаружились круглые пшеничные лепёшки — размером с обычную серебряную монету, прутики же оказались самыми настоящими вертелами, а тёмные комочки на них — птичьими тушками, запеченными над углями.

— Видимо, пшеничные монетки — это хлебные «хомячьи» буханки, — принялась рассуждать вслух Мари. — А запеченные тушки принадлежат маленьким куропаткам, или, может быть, обыкновенным воробья. Что, впрочем, всё равно: пахнет очень даже аппетитно…. Значит, наши грызуны частенько наведываются на земную поверхность. Жаль только, что их норы такие узкие.

— Спасибо! — громко объявил Томас, складывая нежданные подарки в вещмешок, и добавил уже привычное: — Меллон!

На очередном кратком привале они с аппетитом перекусили «хомячьей» пищей.

— Недурственно! — коротко констатировала Мари и поинтересовалась: — Дорогой, а как, интересно, они узнали, что у нас заканчивается продовольствие?

— Может, здесь, в Мории, существует такой старинный обычай: делится куском хлеба с друзьями? — предположил Томас, старательно обгладывая тонкие птичьи косточки. — Видимо, это так действует заветный пароль…

Дорога становилась всё трудней и опасней: множество коридоров и ходов, ямы, отверстия, провалы, в полу всё чаще встречались узкие трещины и широкие расщелины, через которые приходилось перепрыгивать с немалым риском для жизни.

Неожиданно впереди, за очередным крутым поворотом, послышался глухой однообразный шум.

— Что это? — останавливаясь, насторожилась Мари. — Очень напоминает рокот бурных речных вод…. Откуда в Мории — река?

— В легендарной стране Барад-Дур всё может быть! — подбадривающее подмигнул Томас. — Подземная река? Почему бы и нет? Река — это вода, а где вода, там и рыба….Вперёд, дорогая! Без колебаний и сомнений…

Коридор вывел их в просторный и очень высокий подземный зал, слабо освещённый жёлто-зелёными прожилками неизвестной горной породы, точно такими же, как и в каменном мешке «Драконьего логова». И в этих призрачных отсветах смутно угадывалось русло подземной реки: белые буруны и барашки, чёрные прибрежные скалы.

— А река-то широкая, метров сорок-пятьдесят, не меньше, — определила на глазок Мари. — И больно уж бурная: сплошные водовороты и пороги…. А вон там, слышишь? Такое впечатление, что ниже по течению имеется приличный водопад. Да, переправиться через такую водную преграду — дело, заведомо, непростое.

Томас указал рукой на крохотную ящерицу, вырубленную в обломке розовой скалы:

— Скорее всего, нам нет нужды перебираться на противоположный берег. Видишь, голова ящерки смотрит вверх по течению реки?

Через несколько минут они вышли к реке, вернее, к тихой заводи, глубоко вдающейся в берег.

— Ура! — восторженно заголосила Мари, стараясь перекричать речной шум. — Ура!

— Чему ты так радуешься, моё сердечко? — склонился Томас к уху невесты. — Давай, отойдём вон за ту скалу. Там, наверняка, не так шумно.

В прямоугольном тупичке было относительно тихо и уютно, даже наблюдалось некое подобие каменного стола в окружении таких же каменных табуретов.

«Не похоже, что это матушка-природа так постаралась», — заявил внутренний голос. — «Вот и очаг для костра: тёмные, местами закопчённые булыжники, образующие неровный круг, угли, зола…».

— Во-первых, вдоль берега я видела много сухих веток деревьев, — приступила к пояснениям Мари. — Значит, мы сможем развести костёр! Как же я соскучилась по жаркому и доброму пламени походного костра…. Кстати, как ты думаешь, откуда так глубоко под землёй — на речном берегу — взялись сухие дрова?

— Все реки образуются путём слияния ручьёв, которые, в свою очередь, зарождаются при таянии снегов. Или же вытекают из озёр и болот.

— Значит, эта река вначале текла по земной поверхности и только уже потом — через какой-нибудь широкий провал — ушла в Морию?

— Конечно. Поэтому по речному берегу и разбросаны ветки деревьев и, даже, большие коряги.

— Ближайшие горы, на которых лежит снег, это ведь Морийский хребет? А у хребта, как всем известно, две стороны. Верно? — Мари упрямо и целенаправленно продолжала поиск истины. — То есть, эта река могла вначале стечь с противоположного — относительно Средиземья — склона Морийского хребта и только потом уйти под землю? Может такое быть?

— Теоретически, да.

— Следовательно, если мы пойдём вверх по речному течению, то можем выйти в Другой мир?

— Теоретически, можем, — с трудом сдерживая улыбку, ответил Томас. — Тем более что и ящерки указывают в ту же сторону…. А вот с костром мы пока повременим: незачем привлекать к себе избыточное внимание. Вдруг, данные речные берега обитаемы? Итак, что у нас — «во-вторых»?

108