Утренний хоббит - Страница 83

— Ерунда! — небрежно отмахнулась Айна. — Это господин Питер Фергюс наводит порядок. Учит уму-разуму всяких тупоголовых олухов…. Кстати, он велел, чтобы ты закрыл — за нами — входную дверь на запор.

— Закрыть дверь? — неуверенно переспросил здоровяк.

— Вот именно, закрыть! Никого не впускать и никого не выпускать! Понял? Ну, тогда до встречи! Всех благ…

Когда до толстого дерева, за которым прятался Отто, оставалось метров пятнадцать-двадцать, сзади послышался неясный шум. Томас обернулся: совсем рядом, неуклонно приближаясь, угрожающе мелькали неясные тёмные тени.

— Ложись! — истошно завопил Кот.

Томас тут же упал на землю, уткнувшись носом в пыльный сапог следопыта. Рядом взволнованно и учащённо дышала Айна. Над головой трижды просвистело, где-то рядом послышался жалобный визг, переходящий в предсмертный хрип.

— Что же ты делаешь, морда кошачья? — гневно прошипел Бродяга, вскакивая на ноги. — Ведь я сто раз повторял: убивать кого-либо вблизи «Чёрных таверн» строжайше запрещёно….

— Я думал, что это касается только разумных существ, — принялся оправдываться Кот, выходя из-за дерева с банкой со светлячками в здоровой руке. — Надо давать более чёткие инструкции, уважаемый.

— А в кого же ты метал ножи?

— В крупных тёмно-бурых псов, на которых так любят скакать, сломя головы, подлые чуруки.

— Ну, это ещё ничего, — облегчённо выдохнул следопыт. — Это в Прибрежном дозволяется…. Всё, быстро уходим к хоромине Кролла! Где мой арбалет? Надо же добить раненых собак, а то визжат — на всю округу. Ага, спасибо…

Они уже подходили к хоббитанской норе, когда Томас спросил у следопыта:

— Так достал ты карту? Дойдём мы с её помощью до Димрилла?

— Карта со мной! — довольно сообщил следопыт. — Причём, очень подробная. Я уже успел — краем глаза — взглянуть на неё.

— А за что ты отдал Фергюсу дополнительные самоцветы?

— О чём это ты?

— Чёрный следопыт сказал своей рыжеволосой подружке, мол: — «Роханский лошадник дал Питеру — помимо платы за карту — ещё три изумруда, два сапфира и один ярко-красный рубин. Пошептал ему что-то тихонько на ухо — с минуту — и вручил…». Так за что ты отсыпал трактирщику камушки?

— Ах, эти! — деланно усмехнулся Бродяга. — Просто купил — для страховки — шесть литров грушевого сидра. А внеплановый сидр — он очень дорогой. Вот, одна фляга лежит в правом кармане, а вторая — в левом…

«А ведь он сейчас врёт мне!», — понял Томас. — «Врёт нагло и неумело…. Видимо, не ожидал такого неприятного вопроса, поэтому и излагает первое попавшееся, что пришло в голову…. Вот же, проклятое и лицемерное Средиземье! Так можно окончательно распрощаться с верой в дружбу и благородство…».

Глава двадцать первая Вперёд — по утренней росе

Они тронулись в дорогу на рассвете. Холодное осеннее солнце показалось из-за линии горизонта всего лишь на несколько минут и тут же спряталось в низких серых облаках. Впрочем, облака наблюдались только на востоке, а всё остальное небо было по-прежнему нежно-голубым и высоким.

— Прохладно, однако, — глубокомысленно заметил Отто, поднимая высокий воротник плаща. — А какая обильная и крупная роса! Никогда не видел ничего подобного!

Роса, действительно, была шикарная и запоминающаяся. Крупные и мелкие капли висели повсюду: на пожухлой траве, на разноцветной листве деревьев и кустарников, на одежде и на светло-рыжих шерстинках пони, чьё имя они — в ночной спешке — так и не удосужились узнать у Кролла.

Следопыт, уверенно шедший впереди, бодро напевал какую-то походную песенку. Вернее, только её последний куплет, повторяя его раз за разом, словно старенький патефон — фрагмент заезженной пластинки:

   Победа — однажды — отважно
   В наши стучится двери.
   Мы Вас не ждали, мамаша!
   Мы Вас не ждали — совсем!
   Видите — заперты двери?
   Знать — никого нету дома……
   Вы пока погуляйте — по нежной и тёплой росе…..

   Видите — заперты двери?
   Знать — никого нету дома…..
   Вы пока погуляйте — по нежной и тёплой росе…..

А вот роса — вопреки песне — была откровенно холодной и неприветливой. Можно было смело предположить, что стоит температуре окружающего воздуха опуститься на градус-другой, как роса тут же превратиться в бело-сиреневый иней.

— Эй, Бродяга! — не выдержал Томас. — Что ты заладил одно и тоже? У этой песни, что же, нет других куплетов?

— Наверное, есть, — беззаботно откликнулся следопыт. — Только я их не знаю. Да, по мне, и этого вполне достаточно. Вот же она, роса….

— А где же победа? — въедливо поинтересовался Кот. — И почему это, интересно, мы её не ждём? Даже, видите ли, двери не желаем открывать перед ней? Что это за нелепица?

— Как показывает практика, победу торопить не стоит.

— Почему это? — подключилась к разговору Айна, лукаво и понимающе подмигивая Коту.

— По кочану это, — многознающе усмехнулся Бродяга. — Во-первых, иногда победа достигается ценой безвозвратных жертв и потерь. Особенно, когда торопишься….А, во-вторых, победа, зачастую, означает конец конкретной истории. Или — приключения…. Боевые товарищи и соратницы расходятся навсегда в разные стороны. Вдруг выясняется, что у всех имеются свои личные дела и интересы. Плюсом, наверняка, возникнут пошлые споры при делёжке боевых трофеев. Бывает даже так, что вчерашние закадычные друзья — после победного завершения того, или иного мероприятия — тут же превращаются в злейших врагов…